Дорога на Царицынский радиорынок.
Мы ломали голову над тем, что этим людям от нас нужно. Первая наша мысль - убить, но она мгновенно развеялась, т.к. в убийстве не было никакого смысла. Документов, с которыми можно обратиться в прокуратуру, суд, милицию и трудовую инспекцию у нас с собой не было.
Следующей версией было похищение с целью пыток и изъятия документов. Эта мысль задержалась на несколько больший промежуток времени, но я вспомнил, что было поводом для уголовного преследования Евгения Чичваркина , и эту мысль тоже отбросил.
Я пришел к выводу, что, скорее всего, им нужны документы, о которых я упоминал ранее. Вариант кражи документов я предвидел, поэтому за месяц до описанных выше событий предусмотрительно арендовал банковскую ячейку, где стал хранить оригиналы. Но был один важный документ, который я получил совсем недавно и с которого сегодня утром снимал ксерокопии - нотариально заверенная внутренняя переписка.
Хранился этот документ у нас в квартире. Я сказал Ксюше, что, может быть, «неизвестные хулиганы» изобьют меня, а потом Евгений Сизов вежливо попросит меня принести документы. Этим я до смерти напугал Ксюшу. Мне и самому было, прямо скажем, не по себе.
Но надо было что-то решать. Я сообразил, что мое местоположение служба безопасности проследила от офиса до пиццерии, и, как люди небедные, они скорее всего уже приступили к прослушиванию моего телефонного аппарата. И раз уж им нужны документы, они не успокоятся, пока не получат их, либо пока не удостоверятся, что у меня их уже нет.
Наиболее разумным мне показалось передать эти документы адвокату. Но я опасался возвращаться в квартиру, брать конверт и встречаться со своим защитником, поскольку эти хмыри были у меня на хвосте, и шлепали за мной по пятам, пока я, погруженный в свои размышления, шел вместе с женой к метро Кантемировская. Выход был один – передать кому-либо из своих друзей ключи от квартиры вместе с дальнейшими указаниями. Лучшим другом оказался мой представитель Вадим Эдуардович.